​О Коболеве и Ко: преступления людей в белых воротничках обходятся обществу дорого

В качестве эпиграфа - боянистый анекдот из страны-агрессора:

Ночью губернатор и его жена шепчутся в постели.

- Не переживай, дорогая. Если за четыре миллиона дают семь лет и через три месяца выпускают по УДО, мне нечего волноваться.

- Миленький, ты же у меня такой неопытный. Ты же столько недоворовал до этой суммы. За это по головке не погладят.

Наши успешные менеджеры спят абсолютно спокойно – они все доворовали до суммы, за которой наступает порог безнаказанности.

И все-таки, почему они это делают, и почему общество, то есть мы с вами, позволяем им это делать?

В прошлом веке жил и работал в Индианском университете Эдвин Сазерленд. Его почитали криминалисты – среди них он слыл патриархом. Но был он еще и социологом, и возглавлял Американскую социологическую ассоциацию.

По роду своей деятельности Сазерленд часто посещал тюрьмы и заметил, что сидят там в подавляющем большинстве люди бедные, принадлежащие к низшим классам. Их было 98%, и только 2% преступников принадлежали к высшему слою общества. Сначала ему это не показалось странным, ведь и тогда, да и сейчас, была распространена теория о том, что преступность порождается бедностью, ну или психическими заболеваниями. Но чем глубже он погружался в проблему, тем больше убеждался в ограниченности и даже ложности предпосылок, основанных на основе нерепрезентативного эмпирического материала теорий преступности. Как правило, преступники, на изучении которых базировались теории, независимо от используемых методик, отбирались из числа осужденных лиц. Ну из тех пресловутых 98%. Но очень часто люди, имеющие высокий социально-экономический статус, легко избегают наказания (нам, гражданам Украины это о-о-очень хорошо известно – примеров, когда высокопоставленные мошенники и коррупционеры отделываются легким испугом, а не десятью годами в тюрьме строго режима, у нас не счесть), не попадают в места лишения свободы и, следовательно, находятся вне поля зрения исследователей преступности.

В результате напряженной работы и длительного изучения проблемы, Сазерленд выяснил, что преступность (осознанная, а не совершенная в состоянии аффекта) - это усвоенное от кого-либо поведение, отклоняющееся от принятой нормы.

В 1939 году, выступая на собрании Американской социологической ассоциации, он впервые ввел термин «преступники в белых воротничках», а в 1949 выпустил книгу «Преступность среди людей в белых воротничках», в которой сформулировал теорию, вошедшую в литературу под названием дифференциально-ассоциативная теория Сазерленда.

«Основное содержание данной книги,— писал Сазерленд,— сводится к следующему: лица, принадлежащие к высшим классам, занимаются широкой преступной деятельностью; их преступная деятельность отличается от преступной деятельности людей из низших социальных классов главным образом тем, что к ним применяют иные административные процессуальные нормы; с точки зрения причин преступности эти различия в административных процессуальных нормах не имеют значения. В наше время туберкулез лечат стрептомицином, однако причины заболевания туберкулезом были теми же самыми и тогда, когда его лечили припарками и кровопусканием».

Сазерленд четко устанавливает, что преступления людей в белых воротничках обходятся обществу гораздо дороже, чем те преступления, относительно которых принято говорить, что именно они составляют «проблему преступности».

«С точки зрения воздействия на частную собственность и социальные институты, преступники в белых воротничках представляют для общества гораздо большую опасность, нежели все другие категории преступников», потому что их грабительские деяния постепенно подрывают нравственные устои и ведут ко все большей дезорганизации общества.

Большое число преступлений, наносящих ущерб огромным массам людей, преступлений, многие из которых даже не рассматриваются в суде, влекут за собой широкое распространение массового цинизма и увеличение числа правонарушений со стороны простого народа. В конце- концов, такой порядок вещей дает основание утверждать, что «для богатых существует один закон, а для бедных — другой». Ставится под сомнение само правительство, создается атмосфера для возникновения анархии.

Как отмечает Сазерленд, законы, относящиеся к преступности людей в белых воротничках, направлены на «сокрытие преступности поведения» и, следовательно, не укрепляют общественные нравы, как это делают другие законы.

«Беловоротничковая» преступность свидетельствует о том, что тот, кто обладает большими возможностями обеспечить себе хорошие условия жизни, способен покушаться на имущество, принадлежащее другим… Что касается потерпевших, то для них последствия «беловоротничковых» преступлений часто куда более страшны, чем последствия кражи, берглэри или разбоя».

Да ладно, это у совестливого Сазерленда эти преступления страшны, в нашем искривленном либеральном обществе это и не преступления вовсе, а высшая доблесть, вершина мастерства менеджера.

Поэтому и спят спокойно гонтаревы и яреськи, димы вовки, и сын социалистки, и щекастые кобелевы. И еще тысяча таких яресек, супруних и прочих, обладающих большими возможностями. И нет этому конца-краю, потому как новые политики, менеджеры и управленцы мечтают не о чистоте белых воротничков, а только о том, чтобы их на себя напялить поскорее и насажать на них новых пятен. Ну или, на худой конец, вступить в ряды борцов с коррупцией - это тоже в Украине высокорентабельный бизнес.

Виктория Иванова, facebook.com

Андрей Коболев. Фото antikor.com.ua