Эзоп как террорист, или Великий талант судьи Потабенко из Обухова

Неисповедимы пути Господни. Очень часто человека может занести в интереснейшее место, такое, как, например, Обухов. Занимательный город: вокруг – нищета. В четырехэтажных хрущевках на 30 квартир встречается всего десять пластиковых окон. Тротуары с ухабами. Но при этом Обуховский районный суд Киевской области считается самым козырным. Да и как иначе? Ведь вокруг нищего города расположились элитные поселки, а их жители все свои сложные судебные споры должны начинать решать через этот суд.

Именно в этом суде всплыл замечательный иск к адвокату, участвующему в процессе по гражданскому делу. Все бы ничего (само разбирательство семейных дрязг, право сугубо суда), но вот в процессе рассмотрения того дела, в котором против адвоката подали иск… о защите чести, достоинства и взыскании морального вреда. И только за то, что адвокат пытался что-то доказать в суде и в присутствии судьи.

Естественно, что разводы и дележ имущества – дело грязное. И порой без суда его точно не решить. А потому во время судебных процессов люди представляют разные факты: то совместное фото на яхте в средиземном море, то – фото ню на Мальдивах. В ход идут разные доказательства. И иногда - совсем не этичные.

Тем не менее, одна из сторон решила, что вправе подать иск к адвокату за обнародование в суде пикантных подробностей. И, само собой разумеется, что такой иск – из ряда вон выходящий и потому – интересен. И журналисту стало любопытно: как судья отнесется к рассмотрению такого иска (причем, следует заметить, без интереса к делу, по которому какие-то факты в суде рассматривались). Ведь и, правда, прецедент: адвокату хотят запретить в суде предоставлять какие-то (пусть и экзотические) доказательства и еще за то, что уже продемонстрировал – стянуть денег в виде моральной компенсации. Ведь в суде, когда оглашались факты, были только стороны по делу и судья. Кто еще мог что-то слышать?

Но одна из сторон почему-то решила, что журналистам интересно их нижнее белье, а никак не наличие неординарного иска. К такому же решению, судя по всему, пришла и судья. Видимо, по себе судили, раздумывая, что бы их лично заставило приехать в суд из Киева. Но тут, как говориться, дело их личной морали.

Решив, что журналистов интересует исподнее, одна из сторон заявила о том, что суд необходимо проводить в закрытом режиме, хотя в этом судебном процессе рассматривался как раз иск о чести и достоинстве, поданный к адвокату. И судья Потабенко таки решила, что во время процесса будет разглашена государственная тайна и вынесла решение о проведении закрытого слушания по этому иску, сославшись на ст. 6 ЦПК и потенциальную возможность разглашения сведений, порочащих честь и достоинство истицы. Ну, а наличие Закона Украины «Об обеспечении права на справедливый суд», так ведь и ежу понятно: профессиональный судья умнее всяких там парламентариев, к законотворчеству которых даже Европа претензии предъявляет.

Когда журналист удалялся из зала, то в коридоре помещения суда, обратившись к судье Потабенко, пообещал, что обязательно пришлет ей томик Эзопа. Судья еще переспросила: что-что? Журналист ответил: томик Эзопа. Но, как оказалось позже, судья решила, что ей – угрожают.

Конечно, никто не подозревает судью в некомпетенции и что она не знает определение слова «угроза». Но в чем-то она права: все тексты, написанные когда-то эзоповым языком, это – отождествление деятельности власти и оды ее профессионализму. Очень хорошо эзоповым языком владел Салтыков-Щедрин. Да и басни самого Эзопа – верх совершенства.

И, естественно, журналисту хотелось бы, чтобы и судья Потабенко еще раз (ведь ранее она, однозначно, уже читала) оценила величие такого совершенства речи и стиля. Ведь все понимают: лгут же всякие плохие люди, когда говорят, что последние десять лет должность судьи во всех судах страны только покупалась. Нет, на самом деле, в суды шли умные и образованные люди, знающие не только, что такое эзопова речь, но и точно умеющие отличить авангард от барокко. Да и есть уверенность, что украинские судьи полисемантично могут определить даже экспрессионизм и импрессионизм и не только в литературе. А уж о познаниях украинских судей в законодательстве и о принятии ими честных и справедливых решений – оды писать можно.

Более того, быть такого не может, чтобы в судьи шли люди, работавшие до этого в налоговых инспекциях и имеющие плохую репутацию. Нет, безусловной первичностью является уверенность, что в судах работают профессионалы, точно разумеющие и появление прецедента с иском к адвокату относительно предоставления каких-то доказательств в суде, и явственно понимающие, что означают орфоэпические и морфологические нормы русского языка. И такие люди, единожды осмыслив закономерности светской образованности, понимают: нет нужды особо оговаривать, что в произведениях Эзопа не может быть террористической угрозы.